снизу прекратились – они почему-то казались далекими и отступили на второй план – мама поднялась по трескучей лестнице и стихла на своей кровати, зато тетя Галя дышала глубоко и слышно. Она нарочно прогибала спину, чтобы прижиматься задом, в полудреме Юрка даже ощущал, как его блуждающая ладонь натыкается на липкую субстанцию между ягодиц, но не отдергивал руку. Казалось, это была часть сна.
Пребывая на границе действительности, подросток продолжал наслаждаться. В дымке бессознательного восприятия он пользовался одноразовым разрешением на полную свободу действий, но кроме ладоней не пустил в ход ничего. Он слышал, как Галя сопит в подушку, различал соблазнительное хлюпанье и даже иногда натыкался на мечущиеся в районе ее промежности юркие пальчики. И снова проваливался в сон, бессильно цепляясь за края зыбкой действительности. Это было сумасшествие.
То вдруг он обнаруживал себя прижатым к груди тетушки, она спала с приоткрытым ртом и прижимала его голову к своим грудям, будто кормила младенца. То он обнаруживал ее ласковую руку на своем затвердевшем члене – картинки всплывали из темноты сознания, дарили сладостное удовольствие и снова таяли, когда пелена в глазах безнадежно сгущалась. Юрка даже не сумел ничего сделать – ночью все его желания начинались и заканчивались одинаково безрезультатно.
С усталой улыбкой он посмотрел в потолок. Чувство реальности было теперь приятным и несомненным, а впечатления от ночи хотелось запомнить и сохранить подольше – слишком ценными они были для подростка. Хорошо бы каждое утро просыпаться и в мельчайших деталях смаковать их. Эрекция почти не мешала, сейчас перенапряжение плоти не приносило боли, зуд не разносился в нижней части живота, да и вообще она стала безобидной и смирной как прирученный хищник. На этот раз затвердевший член не заставлял творить пошлости и не грозил в любую секунду обильным извержением. Юрка впервые ощутил какую-то взрослую свободу от волнений крови.
Сон не шел, а разбитое тело не находило удобного положения в скрипучей постели. Юрка собрался с силами и выбрался из провисшей сетки, юный организм радовался летнему свету, потом взгляд его упал на соседнюю кровать. Пенис непроизвольно шевельнулся от притока крови, но сознание не помутилось окончательно – мама на своей кровати совсем голая лежала на животе, свесив руку на пол. Ее щека вжалась в подушку, веки были плотно сомкнуты, губы приоткрыты, а влажная прядь прилипла ко лбу. Взгляд мальчишки скользнул от красивого лица по спине и остановился на выпуклой попке, потом объял бедра и вернулся. Какой парадокс! Ничто так не отдаляет меня, ангела, от конечной цели, как свободные нравы сельской глубинки. То, что в начале миссии должно было послужить моей выгоде, помочь моему подопечному завладеть душой и телом предначертанной ему половинки, теперь с еще большей стремительностью разрушает все мои планы.
Какой-то необъяснимой, потаенной частью сознания мальчишка распознавал ее – удовлетворенную, оттраханную самку, он даже поймал себя на мысли, что перед ним распростерлась не только мать, но и беспомощная доступная добыча. Иллюзия самоконтроля таяла. Сначала, ведомый легкомысленным чувственным любопытством, он приблизился к материнской кровати и присел на пол, впервые он ощущал себя сильным, готовым противостоять грязным подростковым искушениям. Юрка будто испытывал себя нового на прочность, он с близи рассмотрел мамино лицо и прислушался к ее сбивчивому дыханию. Тут вдруг, подчинялась бессознательному побуждению, занес руку и замер. Его пальцы дрожали, а в сознании шла борьба. Юра опустил ладонь на спину женщины и оцепенел, борясь с темной силой. Теперь напряженный член начал свербеть, в глазах потемнело, а настойчивые желания осаждали мозг. Рука помимо воли двинулась вдоль спины, глаза впитывали увиденное – расплющенная
Дачный обмен 
webmaster@3iks.ru