Она завела руки за спину, и скинула вниз бретельки. Две чашки сползли вниз, открыв... Я тяжело дышал, пытаясь справится с волнением. Два конуса, мягко покачивались в такт дыханию, а смятые соски прямо на глазах набухали и твердели.
— Видишь, у женщин тоже встаёт, - заботливо пояснила тётя. – Хочешь их потрогать?
— Пожалуйста, можно попро... потрогать вашу грудь.
— Ты такой вежливый. Конечно, можно.
Член снова торчал, а яйца невыносимо болели. Протянув руку, я коснулся кожи, между грудями, и провёл пальцами по упругой выпуклости прямо к соску. Тётя дёрнулась и выдохнула. Я убрал руку и посмотрел ей в глаза.
— Это, очень приятное прикосновение. Грудь можно сжать и потискать, а соски очень чувствительные. С ними, надо поосторожнее. Хотя, когда женщина возбуждена, ей самой захочется более грубой ласки. - Примерно с такими же интонациями, она рассказывала мне, как определять сорняки или как чистить картошку.
Я положил на грудь обе руки, поглаживая и сдавливая их. Соски так вызывающе торчали, что я не удержался и сдавил их пальцами.
— Смотри! - рассмеялась тётя, показывая на свои трусики. Небольшое пятно сильно увеличилось, и в его центре блестела влага.
— Не представляешь, как я хочу засунуть в себя твой член! Боюсь, сестру приступ хватит. Хочешь, я помогу тебе ротиком?
— Ротиком? – зачем-то переспросил я.
— Тебе придётся объяснять? - она открыла рот и облизала губы.
— Не надо... Яна, возьмите в ротик... мой член... пожалуйста... Он, уже болит... - почти простонал я.
— Конечно, возьму. Я же должна вылечить своего племянника, - она надавила мне на плечи, заставив вытянулся на покрывале.
Я видел, как она стянула с меня плавки, и раскрыв рот склонилась над торчащим стержнем... Потом я выл, орал, дергался, извивался... Единственное осознанное желание, поглубже загнать член в мокрую дыру, которая беспощадно обхватила меня... Её рот, оказался гораздо приятнее собственной руки. Это, даже нельзя было сравнивать, с мастурбацией.
— С ума сойти, сколько в тебе накопилось, - тётя Яна, сидя надо мной, вытирала лицо собственным лифчиком. – Нельзя так долго воздерживаться! Значит так! Если почувствуешь желание, подходишь ко мне и говоришь об этом. Понял?
— Понял, - блаженно улыбнулся я. – Я буду говорить...
— Конечно, будешь. Надеюсь, живая женщина тебе понравилась больше онанизма? – она посмотрела на мокрые пальцы правой руки, и зачем-то их облизала. Я ещё и пальцы ей забрызгал?
— О-о-о!!! Намного-о-о, - идиотская улыбка на моём лице расплылась ещё шире.
— Так ты, не собираешься это прекращать? – раздался суровый голос мамы над головой.
— Не я решаю... Как мужчина скажет, так и сделаю, - вроде как, тётя покорялась моей воле... Это, звучало приятно... Приятней, чем "сыночек".
Мама уселась рядом, тяжело дыша. Только тут я понял, что мои плавки так и остались где-то на коленках. Я изогнулся подтянуть их, и увидел сморщенный мокрый член, лежащий на заляпанном животе. Мама всё прекрасно видела...
Старый подъезд 
webmaster@3iks.ru