без того шесть человек, а я хоть и работал не хуем а языком, всё ж уставал. Лизание пизд и жоп довольно утомительный процесс даже для такого тренированного человека, как я. Устаёт и язык и морда в целом.
Однако через пару дней громом среди ясного неба раздался стук в дверь, сопровождаемый строгим голосом коменданта.
— Девушки немедленно откройте!!!
Все изобразили немую сцену почти по Гоголю. Светка, которая в этот момент ссала мне в рот, забыла притормозить и разом опорожнила мне в рот всё содержание мочевого пузыря. Я, к сожалению, не успел проглотить всё, и большая часть её мочи пролилась на простыню. Лужа, как я успел заметить, по форме напоминала Чёрное море. Впрочем, и по размерам, в масштабах Светкиной постели, она была не меньше.
— Гандон, уёбок, пидарас, - прошипела Светка!
Спать на обсосанной постели ей совсем не хотелось. Она вскочила, лягнула меня в ебало голой пяткой. Второй пендаль пришёлся в аккурат по яйцам. Я скрючился и не смог нырнуть под кровать. Свалился на пол, корчась от нестерпимой боли.
Однако делать было нечего, дверь пришлось открыть. В комнату влетела женщина лет сорока и, увидев на полу скорчившегося голого мужика, заорала во всё горло.
— Вон пошёл отсюда извращенец!!!
Но я не мог сделать вон. Я валялся на полу абсолютно голый и корчился. Моё красное, искривлённое от боли ебало свидетельствовало о том, что я не притворяюсь.
Антонина, так звали эту женщину, склонилась надо мной... Она явно была растеряна. Во вверенном ей женском общежитии на полу лежит голый издыхающий мужик.
— Вы чё наделали, прошмандовки? Если он сейчас подохнет, все в тюрьму пойдёте.
— Эй, как тебя, ты жив?
— Жив – еле выдавил я.
— Подняться можешь? Скорую вызвать?
— Не надо, сам оклемаюсь, не впервой.
Антонина приободрилась.
— Встать можешь?
Я с трудом поднялся на ноги.
— Ну-ка пойдём со мной, бедолага.
Я поплёлся за Антониной в комендантскую.
— Что у вас там случилось – спросила она, когда дверь за нами закрылась?
— Да ничего особенного, Светка по яйцам звезданула – ответил я.
— Светка – это такая невысокая рыженькая?
— Да.
— Так тебе и надо, извращуга. А за что хоть она тебя так жестоко.
— Это случайно вышло, вы в дверь постучали, она перепугалась и лягнула меня по яйцам – соврал я.
Меня так и подмывало рассказать ей, всё как есть, но опыт – сын ошибок трудных – подсказывал мне, что лучше пока воздержаться. Птицу-удачу спугнуть легко, и я попридержал коней.
— Надо же какой половой гигант, сразу шестерых обихаживает. А с виду замухрышка.
— Умеючи можно и больше.
— Это как?
— Языком.
— То есть?
— Я – пиздолиз.
— Сначала лижешь, потом трахаешь?
— Я, вообще не ебу, у меня не стоит. Я только лижу пизды и жопы.
— И чё, нравится?
— Да.
— Чудны дела твои, Господи, - проговорила Антонина.
— А что больше нравится лизать: пизды или жопы?
— Жопы.
— Да врёшь ты всё, Замухрышка.
— Зачем мне врать?
— Ну чё, вот я сейчас скажу тебе поцелуй меня в очко, поцелуешь?
— Конечно.
— Целуй.
Она повернулась ко мне задом и наклонилась.
— Я целую только голые жопы.
— Так в чём проблема? Целуй голую.
Я закинул ей на спину подол халата, трусов на ней не было. Я раздвинул руками булки и обнаружил в междужопье толстый слой свежего говна. Эту жопу сегодня явно не вытирали. Мне стало понятно, что эта тётенька заглянула на огонёк в «нашу» комнату неслучайно.
Ощутив томление в животе, я лизнул её какао. Оно было восхитительно. Когда я вылизал её жопу до блеска и доложил об этом, она повернулась ко мне и спросила:
Как это бывает 
webmaster@3iks.ru