боевиков делала стандартные ходы, чтобы одержать победу над антагонистом. Его мысли продолжали метаться взад и вперед от прикосновения к груди девушки к ужасным воспоминаниям о его матери.
Он вытащил телефон и нашел в списке контактов доктора Гормана. Он не посещал психотерапевта более трех лет, но желание поговорить с ним появилось вновь. Его руки дрожали, а большой палец повис над кнопкой вызова.
Черт возьми. Он закрыл свой список контактов. Его мать умерла, прошлое осталось прошлым, и ему нужно было справиться с этим самому. Годами его убеждали, что возбуждение естественно, что все так делают, что фантазировать — это нормально. Он закрыл глаза, вспоминая милую внешность Даны, разносчицы пиццы. Он открылся воспоминаниям о её запахе, упругости её груди, удивленном выражении лица, которое она сделала, когда он оставил ей ещё восемь баксов на чаевые. Вероятно, это было то же выражение, которое настигло её во время первого оргазма, или, возможно, когда губы любовника впервые коснулись сосков ее твердой груди...
Это сработало. Он пришел в себя, и снова обрел контроль. Почти. Желание смотреть порно, чтобы возбудиться, было сильным, но доктор Горман говорил ему, что порно может быть чересчур эскапистской фантазией. Будет гораздо лучше фантазировать самому; так он будет менее склонен к панике в постели с настоящей женщиной. Однако проблема заключалась не столько в порно, сколько в самом месте.
Он был в чужом доме и у него был стояк. Технически, он мог подрочить в коридоре, плюнув на всех, но то, что дом теперь принадлежал ему, не означало, что это был его дом. Он не чувствовал себя в безопасности.
Майк захлопнул ноутбук и пошел в спальню. Там он сможеть уделить внимание своим потребностям. На самом деле это не сильно отличалось от гостиничного номера или новой квартиры. Чем больше он проговаривал про себя это, тем больше он был готов отступить. Войдя в комнату, он бросил взгляд на кровать и вздрогнул. Иногда кровати выгляделии дерьмово, и сегодняшний день был именно таким.
— Что со мной не так? — Он кричал на стены. А стены молчали. Майк ворвался в ванную, открыл холодную воду, и плеснул себе в лицо. Глядя в зеркало, он смотрел, как прохладные капли стекают по его щекам, взгляд внезапно остановился на гигантской ванне.
Расположение стен ванной не позволяло никому в ванне видеть что-либо, кроме самого помещения. Вспоминая, как ванна понравилась ему, и оценивая изолированость ванной комнаты, он понял, что это выход.
Включив воду, он наблюдал, как вода очень быстро прибывает. Очевидно, его двоюродная бабушка как-то решила проблему наполнения такого большого объема. Бет сказала ему, что их компания оплатила полный клининг, а это означало, что чистые полотенца уже висели рядом. Он разделся в спальне, бросив одежду на ближайший комод.
Войдя в ванную, он разглядел в зеркале свою нагую фигуру. Его тело было худощавым (он действительно мало ел), и массивные шрамы покрывали его правый бок. Они подымались от бедра до подмышки, хаотично пересекаясь. Шрамы были напоминанием о несчастном случае со смертельным исходом, в котором погибла его мать, последней меткой, которую она оставила после себя. Одна подружка сказала ему, что они выставляют его крутым парнем, но он не был уверен, что она говорила это не для того, чтобы он почувствовал себя лучше.
Майк пролистал плейлист на своем телефоне и нашел тот, который ему понравился. Вода была в самый раз, и он осторожно скользнул в ванну. Вся внутренняя поверхность имела текстуру, которая препятствовала скольжению. Находящийся поблизости кусок ткани был смочен в горячей воде, и он приложил его к глазам и лбу. Окуная
Лето после окончания школы 
webmaster@3iks.ru