замечательно. Я закрыла глаза. Она знала, где я живу. У меня были видения, как она появляется с запеканкой на новоселье. Здравствуйте, мистер и миссис Возняк, я Ивонна, и моя семья только что переехала в этот дом. Я уже познакомилась с вашим сыном, и он умеет душить удава.
Я почувствовала, как тепло прилило к моему лицу. Мои голосовые связки, казалось, замерзли. Она, казалось, не возражала против тишины.
"Мы только переехали на прошлой неделе. Мы находимся в паре поворотов вниз по дороге от вашего дома".
Я был чист уже через минуту. Это привело к новой проблеме. Моя одежда все еще была на берегу.
Я был слишком взвинчен, чтобы просто выйти из реки голым перед ней, но просить ее отвернуться было просто неубедительно.
Я прочистил горло. "Не могли бы вы бросить мне мою одежду, пожалуйста?"
Она выглядела озадаченной, но пожала плечами и сказала: "Конечно".
Она бросила их мне, и я надел их под водой. Затем я вышел из реки, весь мокрый, чувствуя себя идиотом, как никогда. Я стояла на берегу и смотрела вниз на себя, залитую водой.
"Что?" - спросила она.
"Я не могу идти домой в таком мокром виде". В голове я проклинал свою глупость.
Сегодня у родителей был выходной, и они были дома, ожидая моего скорого возвращения. Они думали, что я на работе, и не было никакого способа пробраться в дом так, чтобы они меня не заметили. Если бы я вошел в дом таким же промокшим, как и был, начался бы допрос по полной программе. В те дни меня еще было довольно легко запугать; даже если бы я не сломался на допросе (а это далеко не факт), мои родители все равно были бы более подозрительны, чем когда-либо. У меня было бы еще меньше свободы. Черт, да я бы не отказался, чтобы они надели на меня электронный браслет на лодыжку. Все мои тайные шалости были бы приостановлены на неопределенный срок. Мой ужас от такой перспективы затмил мое нынешнее унижение.
Я подумал о том, чтобы просто остаться на улице, пока не высохну, сколько бы времени это ни заняло, но мой поздний приход с такой же уверенностью вызвал бы родительский водный абордаж.
"Что случилось, Марти?"
У Ивонн не было истерики или даже волнения. Она была невозмутима, почти спокойна, и когда я вышел из своего самозабвенного состояния, я увидел, что она все еще изучает меня. Это отличало ее от большинства девочек, с которыми я учился в школе и которые считали само существование местных мальчиков грубым оскорблением. На ее месте они бы просто взбесились. Точнее, они бы бежали на ее месте и на бегу выбалтывали все подробности моих проступков в мобильный телефон. Ивонн просто сидела там на камне с маленькой улыбкой Моны Лизы, изгибающей ее губы бантиком Купидона.
В компании Ивонны трудно было чувствовать себя смущенным или расстроенным. Казалось, она излучала обезоруживающее, всеохватывающее спокойствие.
"Мои родители... они бы разозлились, если бы узнали, что я упала в реку". Я опустила взгляд на себя. "Наша сушилка не работает". Было унизительно врать. В те дни я всегда прикрывала свою семью.
"Вы можете воспользоваться нашей", - предложила она. "У нас есть большая сушилка. Твоя одежда будет готова через полчаса. Вы могли бы обсохнуть в ванной. У нас есть... фены, полотенца, все такое". Она пожала плечами.
Я посмотрел на нее. "Это нормально? Твои родители не будут возражать?"
"Они ушли. Они не вернутся до обеда. Но они не будут возражать. Они очень милые".
На мгновение меня озадачило то, что подросток описывает своих родителей как "очень милых". Дети, с которыми я ходил
ВОТ И ВСТРЕТИЛИСЬ? 
webmaster@3iks.ru