в школу, описывали своих родителей как засранцев, если вообще говорили о них. Не забывайте, что большинство детей в моей школе сами были засранцами.
"Спасибо", - сказал я. "Это было бы... очень здорово".
Через несколько минут мы уже шли по тропинке к ее дому. Мы болтали, пока шли, и я впервые смог рассмотреть ее как следует. Она носила свои каштановые волосы с пробором посередине, и у нее был небольшой двойной подбородок. Но она не страдала избыточным весом - она просто еще не сбросила то, что мои родители назвали бы щенячьим жиром. Ее короткое платье без рукавов сглаживало слабые выпуклости девичьего животика и расклешивалось, закручиваясь, в стиле теннисной юбки, выше колен. Ее ноги, насколько я мог их разглядеть, были гладкими и хорошо отутюженными.
Она была в подростковом возрасте, как и я, и, как и я, испытывала неловкость, свойственную тем, кто еще не полностью врос в свое тело. Ее грудь и бедра, хотя и демонстрировали определенный потенциал, еще не расцвели в полной мере.
Ивонн не была красивой, но она была... привлекательной. Мне не потребовалось много времени, чтобы проникнуться ее мягким, беспристрастным отношением. Я чувствовал, что могу сказать ей все, что угодно. Для меня это было новым и замечательным качеством человека, и это делало ее чертовски привлекательной. Уже через двадцать минут после знакомства с ней я понял, что хочу быть рядом с ней как можно чаще.
"Тебе нравится заниматься сексом на открытом воздухе? Ты эксгибиционист?"
Это был вопрос, заданный без обиняков, но с искренним любопытством.
"Нет", - ответил я, открывая ворота на задний двор Ивонны. "Я просто... я не могу делать это дома. Мои предки не любят, когда я... душу его...", - я почти споткнулся на этой фразе, никогда раньше не произнося ее вслух ни с кем, не говоря уже о девушке. "Я вообще не должен этого делать". Я не мог поверить, что только что признался в этом.
"Почему нет?" И снова ни намека на насмешку.
"Это..." Я поймал себя на том, что собираюсь повторить отцовскую линию о грехе и мастурбации. Вместо этого я пожал плечами. "Они просто думают, что это неправильно".
"А ты думаешь, что это неправильно?" Забавно, но мой ответ показался ей важным.
"Может быть. Я не знаю. Мне просто нравится это делать".
Было странно легко говорить с ней. Несмотря на то, что я знал ее меньше часа, она была девушкой и все такое, я чувствовал себя с ней комфортно.
Я не мог не заметить гигантский металлический холодильник на кухне и огромный телевизор с плоским экраном в гостиной. Семья Ивонн сохранила много старой деревянной мебели, но добавила все новые и дорого выглядящие приборы. Они точно не жалели ни денег, и при этом, у них был вкус.
Она рассказала мне, что ее родители были инженерами (мать - химическая промышленность, отец - аэрокосмическая), и они переехали сюда, чтобы работать в местном университете. Оба получили престижные исследовательские стипендии. Я увидел фотографии ее родителей на камине. Ее отец был высоким и носил очки, как и она. Ее мать была брюнеткой с потрясающей фигурой и большой грудью. Она мило улыбалась на паре снимков с отдыха на пляже в откровенном бикини, которое моя мать не надела бы и под дулом пистолета.
Ивонн жестом указала на деревянную дверь. "Это гостевая ванная. Вы можете обсохнуть там. Просто выкиньте свою одежду за дверь, а я отнесу ее в сушилку. Там должен быть запасной банный халат".
Ванная комната была в два раза больше, чем любая в моем доме. Я разделся, приоткрыл дверь, чтобы поспешно передать Ивонне свою промокшую
Мои муж стал шлюхой 
webmaster@3iks.ru