с легкостью, которая стала привычной для меня с тех пор, как у меня выросла грудь. Но он продолжал, и это, само по себе, разжигало мое желание. В какой-то момент, танец превратился в сексуальное напряжение - в зуд, который мне отчаянно хотелось почесать.
В конце концов, я позволила ему соблазнить себя и использовала его, чтобы утолить свою острую потребность.
Итак, оставался вопрос: смогу ли я когда-нибудь стать хорошей и верной женой Чейзу или кому-то еще?
Это был большой вопрос, но без ответа - вопрос, на который я не могла ответить с полной уверенностью. Значит, я должна была сыграть ту комбинацию, которая мне выпала. Нет, комбинацию, которую я выбрала сама. Я сделала это.
Теперь я была полна решимости быть хорошей мамой для своего сына и хорошей женой для своего мужа до тех пор, пока он будет жить со мной. Я не ожидала, что это будет очень долго, но надеялась, что боль утихнет, и мы все будем в лучшем положении, когда он, наконец, решит закончить с этим. Если бы он изображал жертву после того, что мы предложили, или не мог заставить себя больше заниматься со мной сексом, то я, вероятно, время от времени, устраивала бы свидания с Даком. Черт, да у меня, наверное, было бы еще несколько свиданий с горячими актерами, которых я теперь знала.
Чейз:
Я подписал бумаги под давлением - не из-за головорезов Чарльза, а из-за своей нерешительности.
Возможность "переиграть" или поставить Чарльза на место, а также наказать Марию и Дака - это было бы для меня тройным успехом. Я задал несколько вопросов о привлечении нянь, когда мы оба работали, и о других неясных формулировках. Уверен, что я тоже многое упустил. Чарльз казался весьма гордым собой. Он не сделал никакого жеста доброй воли, когда взял подписанные бумаги и встал, чтобы уйти, бросив мою неподписанную копию на стол. Он просто поцеловал Марию в щеку и тихо сказал ей, чтобы она не облажалась. Его охрана последовала за ним и закрыла дверь.
Теперь, оставшись одни, Мария и Дак молчали, наконец, повернувшись, чтобы посмотреть на меня.
— Принеси мне пива, — приказал я Марии. — А ты, гребаный орех, почему ты все еще в моем доме?
Дак поднялся и попытался обнять ее, на что Мария ответила отказом, отвернувшись. Бронсон ушел, не сказав больше ни слова.
Мария вернулась, приведя в порядок свое печальное лицо, и протянула мне мой напиток. Она выглядела так, словно хотела сказать что-то еще, но подумала об этом и отвернулась.
— Мария, — мягко сказал я, когда она повернулась обратно. — Между нами все кончено, просто чтобы ты знала. Я уже встречался с адвокатом по разводам, так что все уже готово. Очевидно, что "папочка" заставил это отложить, но не думай, что его глупые маневры сделают меня самодовольным рогоносцем.
— Ты не можешь, — сказала она таким же мягким тоном, — это в... папа сказал...
— На данный момент, это отложено, — поправил я ее. — Не пытайся заставить меня сблизиться с этим твоим ублюдком. Я не буду смотреть за ним - не буду нянчиться с ним, пока ты трахаешься с другими парнями. Я сделаю все возможное, чтобы относиться к нему прилично, как к ребенку... как к человеку. Иначе мы с тобой, в лучшем случае, соседи по комнате. Если я смогу найти способ трахнуть вас всех, я это сделаю. Убедись, что папа тоже это знает. Ты получишь мое расписание заранее. Согласно контракту, нас будут видеть вместе на публике два раза в месяц, в зависимости от расписания съемок.
Девственик 
webmaster@3iks.ru