вкусный, был завернут не слишком плотно и начал распадаться, даже когда покинул мою протянутую руку. Разнообразные холодные нарезки, тертый салат-латук и сыр, покрывали расстояние до недостижимой цели. Мария отшатнулась и в шоке уставилась на меня.
— Стоит ли мне вообще открывать свой? — с трепетом спросила она.
Ответа она так и не дождалась, так как мой телефон был включен, и я набирал Сэла по быстрому номеру.
— Сэл, — крикнул я в напряжении. — Что это за хрень?
— Успокойся, Чейз, — ответил он, словно ожидая моего звонка. — Это именно то, на что похоже. И прежде чем ты разразишься тирадой, ты должен понять, что я сделал это для тебя - во всяком случае, частично. Это не будет ясно завтра или в последующие дни, но я гарантирую, что ты увидишь это в своем ближайшем будущем, и ты позвонишь, чтобы поблагодарить меня. Так что не облажайся, сорвавшись на этом звонке.
— Что это вообще значит? — спросил я, смирившись с тем, что Сэл все изложил, упредив меня, как обычно.
— Я не могу сказать, — сказал Сэл более тихим голосом. — Не сейчас. Ты просто должен доверять мне. Я преследую твои интересы. И не потому, что я твой белый рыцарь. Ты прирожденный талант, и я уже предвкушаю следующий проект, в котором мы будем участвовать вместе. А теперь успокойся, съешь что-нибудь и прочитай эти строчки, чтобы завтра ты мог пригвоздить их так, будто от этого зависит твоя жизнь. В некотором смысле, так оно и есть.
Сэл повесил трубку, и Мария в мгновение ока оказалась рядом со мной. Я бы хотел сказать, что она была рядом, чтобы утешить меня, но я все еще держал сценарий в руках, а она с нетерпением пыталась его прочитать. Примерно через четыре абзаца она увидела слова, которые побудили меня позвонить, и ее лицо стало пепельным.
— Что он сказал? — неуверенно спросила она.
— Он сказал: "Смирись с этим", — зарычал я. — Что за гребаный оксюморон! Тебе лучше открыть свой.
Мария так и сделала, и если до этого момента настроение было мрачным, то после мы оказались в неизведанных водах. Финальные сцены, первоначально задуманные по сценарию и заявленные как, своего рода, дуэль между Джоном и Свеном за сердце Лары, развернулись на все сто восемьдесят градусов.
Лара говорит Свену, что ребенок его, но тут один из второстепенных женских персонажей, который положил глаз на Джона, подслушивает и доносит на пару прелюбодеев. Джон сталкивается со Свеном, в гневе, но не очень подготовленным способом, и получает взбучку от более крупного и сильного любовника. В финальной сцене Джон плачет и ноет о своей неверной жене, сидя на самой высокой точке острова, как раз перед тем, как спрыгнуть и покончить с собой. Мой персонаж был по сути выхолощен, и единственным вариантом, было принять его. Затем я должен был сыграть это, с потрясающей точностью. Я чувствовал, что мое сердце не будет в этом участвовать.
Когда я начал смиряться со следующими двадцатью четырьмя часами, я начал понемногу изучать свою жену. Я понял, что она ведет себя необычно. Весь день она вела себя странно, переживая целый ряд эмоций.
— Что случилось, Мария? — спросил я, немного раздраженный. — Лара, кажется, выходит из ситуации гораздо лучше, чем Джон.
Мария подняла глаза и слабо улыбнулась.
— Я не знаю, Чейз. — Она задумчиво ответила: — Думаю, что все это отстой. Кто, черт возьми, вообще пишет это дерьмо? Я не думаю, что кто-то из персонажей предстанет перед нами в хорошем свете. Кучка зацикленных эгоцентричных нарциссов
Арабские ночи 
webmaster@3iks.ru