отнимания жизни у другого человека таким зверским способом.
— Зачем ты мне такое страшное рассказываешь? Зачем?! Ты так делал?!
— Ты сама захотела, и я захотел – он прижал меня, а затем быстро взяв в захват, легонько придушил. – Делал. Успокойся!
Резкая нехватка воздуха заставила плюнуть на мораль и думать только о своей жизни.
— Вот видишь, тебе сразу стало плевать на мои дела и поступки. Хватило лишь чуть поставить под угрозу твою жизнь.
— Но зачем такое делать с людьми?
— Акт устрашения и показательной казни – он пожал плечами. – Люди просто мясо.
— Ты тоже?
— Да, я тоже.
— А я?
— А ты мяско – он тихо рассмеялся. – Такое нежное куриное филе или молочный поросенок. Чик-чик ножичком, в маринад и в духовку.
Меня передернуло, но глупый интерес заставил спросить.
— Ты бы меня съел, если бы мог?
Он развернул меня к себе, заставив сесть к нему на колени, разведя ноги.
— Ты задаешь очень много серьезных и провокационных вопросов – его палец тронул мою губу. – Да, думаю съел бы. Суши с твоими губами, суп с глазными яблоками, филейные части на гриле.
Он шлепнул меня по заднице.
— Фу, прекрати, это мерзко!
— Ты сама захотела! Твой засоленый клиторок с пивом – он опять хохотнул и прижал меня к себе, хоть я отпиралась обнимать такого живодера. – Ну, ну, не надо. Я не так плох и никогда такого с тобой не сделаю.
— Почему?
— Не скажу.
— Ну, ладно.
— Тебе нужны гарантии?
— Не знаю. Чем ты мог бы поклясться, что никогда такого не сделаешь со мной?
— Чем бы ни поклялся, ты все равно не станешь мне верить.
Я промолчала.
— Есть люди, которые едят людей и воспринимают это, как должное. Человек очень близок по комплектации к свинье. Вспомни, свинью можно съесть практически всю. Даже уши, хвост и копыта идут в готовку. Не зря людей часто сравнивают со свиньями и скотиной на убой.
— Это очень страшно, быть скотиной на убой. Я когда-то смотрела «Планету обезьян». Там людей выращивали, как животных, а детей, как игрушки продавали обезьяньим детям. Это был очень страшный и психологически давящий момент. Знать, что твои родители и ты, просто зверье для развлечений. Быть рожденной в рабстве, как материал для желаний других людей. А «Апокалипсис», Мела Гибсона, это ведь вообще жуть.
— Очень глубокие мысли.
— Я недавно думала об этом. Сейчас я примерно в том же амплуа.
— Да, отчасти это правда.
Мы снова молчали. Сзади материализовался дворецкий.
— Господин, прошу прошения, комната для игр полностью готова. Господин Вальц, так же интересуется, не желаете ли вы присоединиться или возможно поделились бы удовольствием с присутствующими – он выразительно посмотрел на меня.
«Ф» ничего не сказал. Лишь недовольно дернул рукой, и дворецкий тут же испарился.
— Они хотят меня, да? – я понимала, что наш разговор скорее всего близиться к концу и скоро через меня пустят толпу разгоряченных самцов.
— Да.
— А Вальц это кто?
— Герман – и видя мое непонимание, добавил. – Старик в коляске.
У меня внутри все сжалось. Я прижалась к нему.
— Не отдавай меня ему, пожалуйста. Что угодно только не ему.
— Почему? – он прижал меня. – Чем он тебя так напугал? Он был весьма спокоен во время твоего посвящения и даже подбадривал тебя. А, стоп! Ты ведь видела его сегодня. Это он тебя голый так впечатлил?
— Это выглядело мерзко – дала слабину я, но тут же спохватилась, понимая кому я это говорю.