но потом я взяла его ослабевший член и снова начала его ласкать.
— Филипп, не капризничай! — отругала я его. Теперь я его раскусила. Он обожает, когда с ним так разговаривают, хотя при свете дня может это и отрицать. Я изогнулась еще сильнее и заставила его рот широко раскрыться, чтобы его губы оказались по обе стороны от моих половых губок.
— Это называется водные игры, — сказала я, хотя никогда раньше не проделывала ничего подобного.
Я на мгновение задержалась, а потом начала фонтанировать. О, какой был золотой дождь, с силой хлынувший ему в уста! Он захлебывался, булькал, задыхался. Я удерживала его на месте весом своего тела, его пятки барабанили по дну ванны. Но на этом я еще не закончила.
— Ну разве это не прекрасное вино? — рассмеялась я и угостила его еще одним потоком — слегка приподнявшись, я дала возможность струе излиться вокруг его лица, золотые брызги и капли искрились на его коже, извлекая из него еще более сдавленные и мучительные звуки.
Я встала и вылезла из ванны, оставив его там мокрым и отплевывающимся. Мое порочное деяние было закончено. Меня тоже охватил этот странный и извращенный трепет. Я бросила полотенце на его обмякшее, мокрое тело, и велела ему принять ванну и лечь спать. Такие вещи всегда лучше всего резко обрывать. Этому я научилась с Филиппом, и не сомневаюсь, что так же следует поступать и с другими
мужчинами, оказавшимися под женским каблуком.
— Я тоже должна омыть его, — сказала Джейн, которая часто повторяет за мной все мои действия.
— Думаю, теперь он этого ждет, — сказала я, уверенная в том, что это правда. Я думаю, что Филипп не мог раньше успешно проявлять себя с женщинами и что, сам того не осознавая, он желал скорее быть покорным им, чем покорять самому. В своем смятении он чувствует себя счастливее, чем был бы, если бы продолжал жить так, как считал нормальным. Вчера вечером я сказала Сильвии, что мы поиграем в забавную игру и что, входя в кабинет ее отца, чтобы пожелать ему спокойной ночи, она должна велеть ему вставать при ее появлении.
Как я и ожидала, она очень сомневалась в том, что делает, но Джейн тоже подтолкнула ее в правильном направлении — нам пришлось физически подталкивать ее вверх по лестнице, чтобы она это проделала! написано для У его двери она заколебалась, и я настойчиво помахала ей рукой. Она постучала, вошла внутрь, и я услышала, как она напряженно произнесла: «Папа, пожалуйста, встань». Через минуту она вышла с широкой улыбкой на лице, как нищенка, нашедшая десятифунтовую банкноту.
— Он сделал это! — изумленно прошептала она.
— Ну конечно. Ты должна продолжать так делать, — сказала я. После этого и я, в свою очередь, вошла в кабинет и чуть похвалила Филиппа за то, что он правильно вел себя в присутствии женщины.
— Я уже поднялся, — запротестовал он, и я поняла, что это неправда.
— Просто продолжай быть послушным, Филипп, вот и все.
Его член выпирал из-под брючной ткани. Возбуждение от подчинения заводит его так же быстро, как и все остальное. Я велела Сильвии в следующий раз потереться об него — чуть-чут
ь, не более того. Как она была потрясена, сколько вопросов стояло у нее в глазах! Однако моя милая Джейн поддержала меня в этом. Как же мне повезло, что она все время со мной!
Из дневника Сильвии
Иногда я не знаю, что и думать. Вещи, которые я всегда считал грубыми, — совсем не такие, а вещи, которые я считала развратными
Первый раз в рот 
webmaster@3iks.ru