услышали самодовольный голос Лэнса: «Не нужно этого делать, моя дорогая. То, что ты только что съела, было моей личной смесью Рогипнола и Экстази во вкусной начинке из рикотты. Я вижу, тебе понравилось, и это безвредно и необнаружимо, едва только выйдет из твоего организма. Утром ты ничего не вспомнишь. Но могу гарантировать, что тебе понравится то, что случится с тобой сегодня вечером».
Я выключил запись. Я видел, что полицейские были полностью убеждены. Руководитель бригады с презрением сказал:
— Я не знаю, каким отморозком надо быть, чтобы подслушивать собственную жену, но это — чертовски убедительное доказательство.
— Мы поместим этого парня под арест в больнице, пока решим, в чем его обвинить. А когда получим результаты анализа крови и биологические доказательства полового акта, сможем снова поговорить с вами обоими. Док сказал, что она должна прийти в нормальное состояние за один или два дня.
Я сказал со сталью в голосе:
— Мы поговорим с вами, когда Джанет будет готова сделать это, и не раньше. Тем временем свяжемся с моим адвокатом. Дело не в том, что я не хочу сотрудничать с вами, ребята, но здоровье и благополучие жены — мой главный приоритет. — Затем с фальшивой озабоченностью добавил: — Будут ли какие-то проблемы с тем, что я с ним сделал?
Коп на секунду задумался и посмотрел на своего напарника, который кивнул в ответ, и сказал:
— Нет, вы просто защищали ее от хищника в своем собственном доме. И вы ударили его только один раз. Это ведь правда, не так ли? — и он бросил на меня пронзительный взгляд.
Было очевидно, что он не думал, что мужчина средних лет может нанести такой большой ущерб своей обувью.
Я сказал, с самым мягким и самым невинным лицом, которое только смог изобразить:
— Я ударил его только один раз. Но ударил так сильно, как только смог. Знаете ли, он был намного больше меня? Я думаю, что это был просто удачный выстрел.
Затем я посмотрел на него с лживой заботой, намазанной на моем лице, и сказал с самой убедительной фальшивой искренностью:
— Я на самом деле не собирался причинять ему такую сильную боль.
Полицейский кивнул и сказал:
— Нет, больше не будет никаких вопросов о его травмах. Он получил то, что заслуживает.
После чего он и его партнер повернулись и ушли. Я почувствовал себя полностью оправданным.
Я опять задремал в своем кресле, ни на секунду не отпуская руки Джанет все время, пока мы разговаривали с полицией.
На самом деле я поспал несколько часов. У меня было ощущение, что персонал больницы приходил и уходил. В какой-то из этих моментов я отпустил руку Джанет.
Проснулся я от света, проникающего сквозь окно палаты. Это было похоже на прекрасное солнечное утро. Я посмотрел в сторону Джанет и увидел, что она не спит, а на ее лице написано страдание и растерянность.
Я встал, налил стакан воды, подошел к кровати и протянул ей. Она взяла его и, опрокинув, проглотила весь стакан.
Ее голос был в панике, когда она спросила:
— Где я? Что случилось?
Я сказал:
— Тссс, любовь моя. Нам нужно многое наверстать.
***
Когда мы с Томом ныряли в Нассау, я чувствовала себя очень странно. Я пробивалась на поверхность. Вода была теплой и кристально чистой. Но когда вынырнула, у меня были самые странные, самые стимулирующие эмоции.
Я не могла примирить эротические ощущения, которые проходили через мое тело, с тем фактом, что нахожусь под водой. Мне почти казалось, что воздух в аквариуме с аквалангом вызывает у меня постоянные оргазмы.
Когда я вынырнула под солнце острова Абако, сцена внезапно подверглась одной из тех
ах этот первый раз! 
webmaster@3iks.ru