В этот год Макаров остался один. Ни жены, ни матери. Квартира опустела. Даже дядя Юра подвел: попал в больницу с язвой. Но даже в полной темноте иногда мелькают светлячки.
Теплым летним вечером позвонил Вовке Петр Иванович Глебов, дядькин начальник. Спросил о состоянии здоровья и как бы между делом сообщил, что ему, дядьке, то есть, выписал премию аж в шестнадцать тысяч рублей. И попросил подъехать на дядюшкину работу. Деньги, хотя и не такие большие, но не лишние. Непонятно только одно – как получить, потому что дядюшка работал в НИИ, как тогда говорили, среднего машиностроения. И попасть на территорию было невозможно. Хотя...
Как-то по работе Вовка поехал на другую сторону Москвы, где находился другой похожий НИИ со звучным названием Процион. Этот НИИ переживал отнюдь не лучшие времена, потому сдавал множество помещений сторонним организациям. Одной из них была компания «Домино», торговавшая компьютерными причиндалами: процессорами, материнскими платами, винчестерами и видеокартами. Но получилась, как тогда говорил первый президент России, загогулина. Паспорт Макаров забыл, у него был только пропуск, по которому пускать на территорию Проциона Макарова категорически отказались.
Пропускная система на Проционе оказалась до изумления сложной. Посетитель вначале получал временный бумажный пропуск с тремя подписями и двумя печатями, по нему – картонный квадратик с номером, этот картончик обменивался на круглый жетон, который опускался в турникетный автомат с дверцами в рост человека. И только затем посетитель получал сопровождающего – могучую тетку с пистолетом Стечкина или карабином Симонова, которая провожала его до нужного места – корпуса и кабинета, словно под конвоем.
В этом случае система одолела Вовку Макарова, потому что была совершенно права. «Без бумажки ты – не человек, а вонючая субстания коричневого цвета. Выйдя из проходной, Вовка от расстройства пошел не к метро, а в противоположную сторону. Пройдя метров сто или двести вдоль многометрового бетонного забора, он наткнулся на небольшую будку с надписью «Проходная номер два» и решил попытать счастья еще раз. Чем черт не шутит...
В будке стоял стол, за которым сидел вахтер, а на столе лежал журнал. И все! Вахтер курил беломорину и задумчиво смотрел на Макарова. «Пройтить хочешь?», – спросил вахтер.
— Хочу!
— Иди...
Макаров добросовестно представился: имя, фамилия, отчество, место работы. Всю эту информацию вахтер добросовестно записал в журнал, и Вовка прошел на территорию. Правда, ничего не купил, потому что за ночь изменились цены на нефть. Ну, и ладно!
Вернувшись к тому же пропускному пункту, Вовка показал доброму дяденьке-вахтеру пустую сумку и тепло попрощался...
Дядькин институт, хотя и не имел такого звучного названия, как Процион, но тетки-вохровки были там еще больше, а на толстых шеях и широких плечах у них висели самые настоящие АКСУ! У-у-у! Шансов никаких!
Но зато из уважения к дядюшке-орденоносцу ему дали позвонить по внутреннему телефону на номер Петра Ивановича. Ответила секретарша.
— А Петра Ивановича нет, – ответила девушка замечательным сопрано.
Макаров вкратце обрисовал ситуацию. Она тактично, не прырывая, выслушала все до конца, посочувствовала дядюшке и сказала:
— Если Вы подождете пятнадцать минут, я Вам вынесу.
И все! Вовка был готов прыгать до потолка или расцеловать бабищу с АКСУ, которая дала ему позвонить по внутреннему номеру.
Она была похожа на фею. В белом платьице из ситца, с синим бантиком косица! Фаина, так ее звали! Она пронеслась сквозь турникеты, словно их и не было, стуча каблучками, как горная козочка копытцами! Сияющая, блестящая – нисколько не врали древние греки! Если кто видел девушек художника Константина Разумова, так Фаина была точь-в-точь. Она вручила Макарову конверт, он, было, сунул его за пазуху, но Фаина настояла:
Московские вечера 178 RUS 
webmaster@3iks.ru