Толян до этого метким выстрелом в голову из винтовки «Маузер», уложил косулю на дальней дистанции. И была надежда, что и сейчас он не подведёт.
Возле телеги лежала сложенная в кучу амуниция немецких солдат и там же находились винтовки.
— А ты разве умеешь стрелять из них, Нелли? - удивлённо воскликнула Матвеевна, увидев, как моя мать подняла с земли вслед за мужем винтовку, умело передёргивая затвор.
— Таня, я же на рынке с кавказцами работаю! У них есть "стволы". Много раз выезжала с ними за город на шашлыки, и там стреляла по бутылкам. И не только из пистолета, но и из винтовки. - ответила бабке Нелли, при этом покосившись на меня.
Мою мать южане не просто так на шашлыки возили. Нелли, и в чём я больше чем уверен, Ольгу тоже, кавказцы вертели на своих «шампурах» насаживая на все дыры.
— Далековато, однако! Стреляем одновременно втроём. Возможно кто-то из нас попадёт. - сказала Матвеевна, вскидывая винтовку и целясь в пока ещё пустое пространство возле реки.
Моя мать, отец и баба Таня встали на берегу с немецкими винтовками в руках в ожидании рогатой дичи. И когда олени, переплыв реку, ломая ветки ивняка, вышли из воды на берег и пошли гуськом к лесу, который находился на бугре, один за одним грянули три выстрела.
Первой стреляла Нелли. Моя мать, особо не целясь, вскинув винтовку, выстрелила по вожаку, громадному пятнистому оленю с большими рогами. И к удивлению, попала. Олень упал на передние копыта вспахивая ветвистыми рогами землю. Шедший за ним второй олень поменьше ростом аналогично упал на землю словно обо что-то споткнувшись. Его застрелили Матвеевна с Толяном.
— Штык-ножи берите и живо к ним. - крикнула нам Нелли, держа за ремень, закинула винтовку себе на спину.
Моя мать на удивление повела себя в данной ситуации круче чем Матвеевна и в ней проснулся скрытый азарт охотницы и командирши.
Я, Оля и Виталик стояли оглушённые выстрелами и не сразу сообразили, что делать.
— Толик, в машину садись. Поедем быстрее – их нужно добить, а то они в реку норовят уйти, потонут и мы останемся без мяса. - сказала мужу Нелли, как кошка, запрыгнула в "Ниву" бросая винтовку на заднее сиденье.
Действительно никто из троих стрелков не нанёс животным смертельные раны и они, повинуясь инстинкту самосохранения, пытались подняться и вернуться в спасительную для них реку.
— Сынки, подсобите! - обратилась к нам с Виталиком баба Таня, стоя возле Зорьки и держа лошадь рукой за гриву.
Пожилая женщина рвалась добивать раненных оленей, но супруги не взяли её с собой в машину, и бабка сообразила скакать на лошади.
— Совсем охуели? Нас то какие-то фашисты чуть не убили, а теперь ещё и посадят за незаконный оборот оружия и браконьерство. - воскликнула Оля, смотря как Матвеевна с помощью меня и Виталика оседлала лошадь, и верхом, с винтовкой в руке, поскакала на ней к месту, где лежали раненные олени.
Но бабка опоздала, Нелли и Толян быстрее неё добрались до раненных животных, выстрелами в упор добили из винтовок пару оленей, стремящихся скрыться в кустах у реки.
— Успокойся, сестра. Тут нет никого кроме призраков. Но они только по утрам вместе с туманом приходят. Берём штык-ножи и пошли к ним. Толян начнёт оленей разделывать - ему нужна наша помощь! – постарался я успокоить девушку, отстёгивая чёрные ножны от солдатского ремня одного из убитых в бою фашистов.
За несколько дней, что мы находились в заброшенной деревне Остров, я не видел ни одного человека, хотя звуки выстрелов должны были привлечь сюда рыбаков,