— Я к ним не притронусь и ножи эти кровавые в руки не возьму! - с вызовом ответила мне сестра с брезгливой опаской глядя на штык-нож в моей руке.
В общем, нам с Виталиком пришлось снимать с ремней пять штыков на всех, за исключением Ольги.
— Нелли, ты похоже самца завалила. Ну, мать, ты даёшь! И кто тебя так метко научил из винтовки стрелять? - похвалил жену Толян, наклоняясь над убитым ею оленем.
На земле лежал большой, пятнистый самец с ветвистыми рогами, коричневой окраской туловища. Из его головы текла кровь. Мама Нелли попала зверю точно в глаз, пробив оленю череп. Рядом с самцом лежал олень поменьше, и он был совершенно безрогий. По всем признакам это была самка, и из её мёртвых глаз выкатились две слезинки и застыли, закатившись в шерсть.
— "Чурки" с рынка её научили. Пока ты бухал, твою жену трахали на природе! Заодно и стрелять обучали. - ответила отчиму вместо матери Оля, злясь на неё за то, что та застрелила ни в чём не повинных животных.
— Сучка, подлянку мне решила подкинуть? Да мне по барабану, я не скрываю от Толика, что ему изменяла. Он сам виноват, не бухал бы, может я с другими не еблась. - не обидевшись на дочь, за сказанную отчиму правду, примирительно сказала Нелли. Хотя Толян и я, давно догадывались о том, что нашу мать ебут на рынке кавказцы, оправдание: «может я с другими не еблась» уже согревало мою душу.
— Это в прошлом, Нелли. Я не такой дурак, как ты думаешь и знал, что ты мне изменяешь. Но давайте делать дело! Нам нужно снять шкуру с оленей, разделать их. - ответил блудной жене Толян, беря из моих рук штык-нож и вновь нагибаясь к большерогому самцу.
— Нет, Толя, начни с его подруги. Я не могу на неё смотреть. - попросила мужа Нелли, показывая ему на безрогую самку, в печальных глазах которой застыли слезы.
— Да и мне жалко, мать. Но что поделать - такова «се-ля-ви»! Не мы, так другие охотники их бы застрелили. - сказал Толян, перерезая горло оленихе с печальными глазами. Из него фонтаном брызнула кровь заливая траву вокруг.
Аналогично отец проделал и с убитым самцом, располосовав тому горло от уха до уха, чёрным, острым, как бритва, лезвием немецкого штык-ножа.
— Нужно чтобы кровь сошла, а иначе мясо будет с кровинкой. - пояснил свои действия Толян.
— Нет! я не могу на это смотреть! Ведь они же были парой, а вы их убили. - заплакала Оля, отворачиваясь в сторону от оленей и места их разделки.
То, что моя старшая сестра плачет, жалея животных, оказалось для меня шоком. Я ведь считал её совершенно "отмороженной", не умеющей выражать абсолютно никаких чувств. А оказалось она вовсе не бессердечная.
— Не плачь, сестрёнка, через час всё закончится. - утешил я Олю, целуя милую моему сердцу девушку, которую похоже полюбил за её чувственность.
— Вы нам бухнуть оставьте и езжайте отсюда к дому, если вам неприятно на них смотреть. А через час приедете за мясом. - предложил Нелли и Оле отец, видя, что те не очень хорошо переносят кровь.
— Ну вот ещё бензин понапрасну жечь. Ничего - нужно привыкать! Обдирайте, а мы посмотрим. Предлагаю выпить шнапса, дабы обмыть удачную охоту и успокоить некоторые нервишки. - ответила мужу Нелли, доставая из машины зелёную фляжку и банку тушёнки с орлами.
— Правильно, Нелли, нечего слюни распускать. Если мы хотим иметь деньги, для этого нужно
Моя Лиза 
webmaster@3iks.ru