Она села делать уроки. Сначала кое как сделала математику, с трудом отгоняя от себя вид члена, терзавшего тесное влагалище. На листке тетради вместо формул ей мерещился мужчина, лежащий на женщине, и неистово двигавший тазом, а женщина под ним извивалась и стонала. Прямо на тетрадном листочке ей виделся член, извергающий потоки спермы.
Затем Наташа взялась за литературу. Надо было прочитать отрывок из «Мёртвых душ». Гоголь Наташе особо не нравился, но делать было нечего.
Она достала с полки книгу, чувствуя, что клитор опять торчит и трусы опять мокрые, и села за стол.
«А что, если в стол положить ту книжку, а на столе пусть Гоголь лежит! -- мелькнуло у неё в голове. – так и мать не заметит, а в случае чего ящик можно быстро прикрыть».
Наташа быстро достала из портфеля брошюрку, на обложке которой было написано «Новеллы о школьной любви», правда, без автора, открыла ящик перед собой, где хранились ручки и карандаши, и сунула её туда, раскрыв на первой странице. Новелла называлась «Школьная любовь» У Наташи ёкнуло сердце.
«Ну что, почитаем Гоголя» -- подумала она и открыла Николая Васильевича на первой странице.
«... Кто бы ты ни был, мой читатель, на каком бы месте ни стоял, в каком бы звании ни находился, почтен ли ты высшим чином или человек простого сословия, но если тебя вразумил Бог грамоте и попалась уже тебе в руки моя книга, я прошу тебя помочь мне.В книге, которая перед тобой, которую, вероятно, ты уже прочел в ее первом издании, изображен человек, взятый из нашего же государства. Ездит он по нашей Русской земле, встречается с людьми всяких сословий, от благородных до простых. Взят он больше затем, чтобы показать недостатки и пороки русского человека, а не его достоинства и добродетели, и все люди, которые окружают его, взяты также затем, чтобы показать наши слабости и недостатки; лучшие люди и характеры будут в других частях....»
Наташа тихо отодвинула ящик и с колотящимся сердцем стала читать первую новеллу. Сначала шло повествование о том, как в школу пришел новый физрук, молодой и красивый, и все старшеклассницы в него втюрились, а Катя, толстушка и скромница, вся в веснушках и комплексах, страдала от неразделённой любви. Пока никаких намёков на описание любовных сцен не было. Единственным откровением было описание огромной не по возрасту груди Кати, когда она переодевалась дома у зеркала, и эрекции, которая произошла у физрука прямо на уроке, когда он пялился на её грудь под футболкой, из-за чего ему срочно понадобилось отлучиться подрочить у себя в кладовке. (Тут следовало подробное описание, как он воображал голую Катю под ним, его огромного члена и лужи спермы на полу, которую он вытер половой тряпкой.) Но тут сюжет сделал крутой поворот.
«...Виктор Николаевич задержался вечером у себя в кладовке, и тут в дверь постучали.
— - Проходите, кто такой робкий!
В кладовку тихо вошла Катя. Она остановилась у двери и опустила глаза. Виктор Николаевич заметил её пылающие щёки.
— - Что с тобой, Катя? Я спрашиваю, Громова, что случилось?
Катя всхлипнула и подошла к преподавателю.
— - Я... я хотела сказать... я... Виктор Николаевич...я..вас..люблююю...-- И заревела в три ручья.
Он, стоя перед рыдающей девочкой, сначала подумал, что это очередная подростковая шутка, но слёзы, текущие водопадом, убедили его, что всё серьёзно...».
Тут мать пошла на балкон, и Наташа задвинула ящик.
... «В книге этой многое описано неверно, не так, как есть и как действительно происходит в Русской земле, потому что я не мог узнать всего: мало жизни человека на то, чтобы узнать
Практикант. Часть 1. 
webmaster@3iks.ru