— И много господинов ты знаешь? – проворчал Глеб, чувствуя, что снова готов наброситься на Анжелику, распять ее, разложить, просто порвать надвое... Однако она была не готова к этому совершенно точно: - Неси коробку с ключом.
Так же порывисто девушка соскочила с кровати, а потом, когда коробочка оказалась в руках Глеба, легла на спину, широко раздвинув бедра и устремив пальчики в стороны – едва ли не в шпагате. Ее мордашка снова покраснела от легкого стыда, но в то же время на ней можно было прочитать и предвкушение чего-то прекрасного и волшебного.
Глеб, сидя сбоку от стройного тела, разомкнул замочек, расшнуровал золотую нить, иногда невзначай дотрагиваясь до нежных складочек – девчонка так восхитительно вздрагивала и едва уловимо стонала при каждом прикосновении... И тут возникло затруднение: да, нежные красивые складки были свободны – кольца во внешних половых губах теперь не поддерживали нить, но ее стежки на лучиках ануса, казалось, вросли в кожу. Скорее всего парень та и не решился бы выдернуть нить, но тут девичья рука поднялась и легонько ухватилась за член. Кстати, это было очень кстати – после первого оргазма эрекция без физического контакта могла вот-вот увянуть. Да и мысль причинить боль ангелочку не способствовала крепости полового органа.
— Простите, господин, - закрытые ресницы затрепетали, а нежные щечки вновь покрыл румянец, - я не смогла удержаться! Только не наказываете меня своим способом! Лучше плеткой, а то я умру от счастья.
— Никто еще не умирал от оргазма, - рыкнул Глеб, чувствуя, как даже от легкого прикосновения эрекция становится каменной и неубиваемой. – И вообще я разрешаю тебе трогать мой... э-э-э... пенис, в любое время суток...
— Ох, господин! Вы – лучший на свете мужчина!
И пальчики, крепко сжавшись на стволе, порывисто сдвинули кожицу к основанию, отчего головка раздулась еще больше, хоть это и казалось невозможным, а парень зарычал; его мозг затопила волна чего-то первобытного, хищного и неуправляемого. И он рванул нить. Анжелика вздрогнула, из-под закрытых ресниц выкатились две слезинки, скользнувших к вискам. Увидев, как вокруг ануса выступили несколько капелек крови, Глеб устыдился своего недостойного порыва и бросился между широко расставленных и выпрямленных стройных ножек, принявшись осушать соленые дорожки губами и шепча: «Прости! Прости!»...
Но девушка открыла свои чудесные глаза, промытые слезинками и от этого ставшие еще более пронзительно голубыми, и, лаская ладонями мужские плечи, а маленькими ступнями – бедра, прошептала:
— Глупости. Я счастлива, что это сделали именно вы, мой господин.
А если учесть то, что ее рука так и осталась между телами, а пальчики проводили головкой по нежным лепесткам, то понятно, что Глеба снова захлестнуло животное желание. Тем более, что с него полностью сняли вину за причиненную боль, и даже как бы поблагодарили за нее. Он нетерпеливо ткнулся в киску...
Всё же девушка была очень узка и несмотря на изрядное увлажнение войти удалось не сразу. Пришлось несколько раз выходить, пока то ли стенки влагалища «не привыкли» к вторгающемуся постороннему предмету, то ли этот самый предмет не стал скользким от девичьих соков...
Но наконец головка уперлась в девственную преграду. Тоненько застонавшая Анжелика тут же пришпорила пяточками парня, томно выдохнув: «Да-да, сделайте это скорее, господин!», и Глеб, не рассуждая и не больше вспоминая о цивилизации, зарычал и резко двинул бедрами, прорывая тонкую пленку... И чувства снова сделали кульбит, развернувшись на 180 градусов – опять охватил стыд: за несколько минут он, эгоист долбанный, второй раз доставил боль девушке-ангелу, достойной воспеванию в самых изысканных стихах. Впрочем, сама Анжелика, только в первый момент
Прощай невинность 
webmaster@3iks.ru