округляются глаза писательницы. Анна кусает губы, мотает головой, морщится, и вот, не выдержав болезненного растяжения, из распахнутых уст исторгается истошный, страдальческий вопль.
*****
Мистер Double Head лежит на спине, а его вздыбленные члены призывно торчат, требуя продолжения. Голос в наушнике отдаёт команду: «Садись задницей на два члена спиной к фрику, лицом к публике». «Бедная моя попа, – печалится про себя женщина, – как же тебе не везёт сегодня». Негр обхватил фаллосы рукой, и дама натужно кряхтя, старательно и аккуратно усаживается истерзанным анусом. Несмотря на то, что задний проход уже хорошо разработан, писательнице кажется, будто раскалённый кол разрывает нутро. Лицо то и дело искажает болезненная гримаса, наконец, ягодицы коснулась паха мужчины. Африканец прижал женщину к торсу; как жертвенный агнец на алтаре – Анна распята на груди чёрного атланта. «Раскинь ноги пошире и придерживай под коленями», – в голове пульсируют команды суфлёра. Мистер Double Head болезненно растягивает срамные губы, демонстрируя зрителям мокрую, текущую похотью, блудливую дырку.
Мистер Peony Bud навис над партнёршей и осторожно ввёл своего монстра в лоно. Мышцы влагалища плотно обхватили чёрный орган. Братья приступили к неспешным поступательным движениям, исподволь наращивая темп и глубину проникновения. Анна покоится на широкой груди, полностью отдавшись и растворившись в разноголосице ощущений. Женщина в восторге, разработанные дырочки согласовано принимают три толстых восхитительных члена. Они заполнили всё женское естество, вновь приближая к вершине наслаждения. Груди нежно поглаживают жилистые руки, а алчущий язык лысого аполлона ласкает и дразнит затвердевший сосок. Всё это так невыносимо упоительно, так сладко, что Анна позабыла, где она с кем, с уст срываются томные вздохи.
– Да, вот так, хорошо, – женщина млеет в опытных руках любовников, не в силах совладать с нахлынувшими эмоциями. – Продолжай, да, ещё глубже…
И вот когда, как кажется Анне, волна оргазма показалась на горизонте, мистер Peony Bud словно обезумел. Он стал буквально таранить изнывающее лоно, сильно бодая беззащитную матку. Писательница с трудом сдерживает стоны, пытается понять, куда девался её нежный и такой предупредительный сластолюбец. Лицо фрика меняется на глазах – отмеченное печатью зверя, необузданной похоти, лик дьявольски преображается. Очи налились кровью, и этот невидящий полный безумия взгляд источает какое-то потустороннее сладострастие. Анне становиться страшно. Лиловая шрамированная головка, полностью выскальзывая из лона, выворачивает вагину, и тут же с силой врывается обратно, увлекая за собой нежные лепестки губ вульвы; больно растягивается плоть, причиняя женщине новые мучения.
– Тише прошу, пожалуйста, мне так больно, – выкрикивает Анна, стараясь увернуться от мучительного проникновения.
Но никто и не думает слушать жертву. Мистер Double Head крепко удерживает Анну на мощном торсе, как на средневековом пыточном верстаке, не забывая энергично шуровать членами в заднем проходе. Мистер Peony Bud, наращивает темп, неистово таранит матку обезумевшей от боли писательницы. Анна уже не сдерживает себя, вопит в полный голос и слезинки, смешиваясь с потом, размазывая макияж, медленно скатываются по раскрасневшемуся лицу.
– Хватит пожалуйста! Стоп! Больно! А-А-А! – слова сами срываются с губ, кровь бешено пульсирует в висках, – не могу больше! Ай! А-А-А!
Достигнув пика неистовства, чернокожие демоны низвергают истерзанную плоть на атласное ложе. Анна жалобно скулит, всхлипывает и, свернувшись калачиком, прижимает ладошки к мучительно саднящему, трепещущему словно в огне, лону.
*****
Эпическая вакханалия на сцене продолжает будоражить и возбуждать. Сплетающиеся, скользкие от пота и похоти тела, игра света, крики боли и стоны наслаждения в сочетании с божественной музыкой рождают мистическое таинство. Мистерия поглотила Себастьяна совершенно; не желая себя более сдерживать, мужчина, подловив проходящую мимо официантку, сунул в нагрудный кармашек передничка десять долларов. Девушка, поломавшись для вида,