говорить, Лоис?" - я вышел из грузовика и направился к дому - "Ты трахнулась с совершенно незнакомым человеком за два дня до нашей свадьбы, родила от него ребенка, и ты влюблена в своего бывшего мужа. Это самая хреновая жизнь, которую я могу себе представить. Что ты можешь сказать такого, что сделает это лучше?"
— "Я..."
— "Ну?"
— "Это нелегко сказать..."
— "Уходи, Лоис".
Она схватила меня за руку, но я рывком отдернул ее.
— "Я должна сказать тебе..."
— "Что? Что ты должна сказать?"
— "Что мне так..."
— "Не смей говорить, что тебе жаль! Ты мошенниица, лгунья, и у тебя есть дочь, которой придется расти, не зная, кто ее отец. Никакие извинения в мире не смогут это исправить".
Я вошел в дом. Она не последовала за мной. Ни один из моих родителей ничего не сказал. Я чувствовал, что с моих плеч упал огромный груз. Я высказался, и все закончилось. Чувство мира и спокойствия охватило меня. Пусть творится что угодно, потому что дальше все будет хорошо.
Через несколько дней у меня была встреча с менеджерами ресторанов, затем я отправился в мебельный магазин, потому что все еще не закончил покупать мебель для своего нового жилья.
— "Не слишком ли модерново для тебя?"
— "Возможно. Но я мог бы к этому привыкнуть".
Мы стояли и смотрели друг на друга.
— "Бетти просила меня обнять и поцеловать тебя за нее, прежде чем ее увезут. Она плакала и хотела к папе".
Я отвернулся и кивнул. Она коснулась моей спины, и я резко отдернулся. Я глубоко вздохнул.
— "Где твоя дочь?"
— "Я не знаю".
Я повернулся, чтобы посмотреть на нее.
— "Я попросила детские службы найти семью, которая могла бы удочерить ее. Я не стала бы ей хорошей матерью. Я никогда ее не видела".
Я вспомнил слова мужчины в ресторане о том, что и Лоис, и Джерри были эгоистами. Он был прав.
Я обошел журнальный столик и сел на диван. Она села рядом со мной.
— "Соцработник сказал, что, скорее всего, ее удочерит семья, которая ее вырастила. Они в курсе всех событий". Молчание. "Как ты узнал о Бомонте?"
Я задумался, прежде чем ответить.
— "Я никогда не скажу тебе об этом".
Я не собирался доставлять ей удовольствие от того, что она узнает. Пусть гадает об этом до конца своих дней. Снова молчание. Наконец, я заговорил.
— "Ты изменила мне".
— "Да, изменила".
— "Я этого не заслужил".
— "Нет, не заслужил".
— "Я не знаю, как это пережить".
Еще одно долгое молчание, и я встал. Она коснулась моей руки, и я посмотрел на нее.
— "Есть ли что-нибудь, что я могу сделать, чтобы помочь тебе?"
— "Да. Найди способ сделать так, чтобы боль ушла".
Она опустила руку на колени и посмотрела в пол.
— "Я не знаю, как это сделать".
— "Я тоже не знаю". И я встал и вышел.
Развод произошел без встреч, конфронтаций и судебных заседаний. Дом был ее, и она оставила его себе. Она не потребовала ничего из наших сбережений или инвестиций. Думаю, по сравнению с деньгами Джерри, наши были мелочью. Я не стал спорить и не чувствовал никакой вины за то, что все это осталось у меня. Через месяц после развода я стал единственным владельцем ресторанов. Я даже нашел время, чтобы закончить покупку мебели для своего нового дома. Изредка я видел в городе красный "Мазерати", но никогда не обращал внимания на то, кто в нем ездит. Моих родителей почти все время не было дома Они наслаждались круизами и практически жили на лайнерах. Я периодически заглядывал к ним проверить дом, и заодно с удовольствием встречался с родителями Лоис.
Как новый год встретишь, так его и проведешь (5 часть: Финал) 
webmaster@3iks.ru