руке инструментом перед самым носом дочки, потом, зацепив пальцами верх мошонки, подтянул ее вверх и отпустил. Светка, тоже воровато глянув на маму, чуть слышно хихикнула, и я ей подмигнул в ответ.
Маша подняла на нас озадаченные глаза, подозрительно посмотрела сначала на меня, потом на дочку, а физиономии у нас были, наверное, весьма шкодливые, чуть нахмурилась и вернулась к изучению резинки. Попробовала продавить середину колечка, затянутую почти невидимой пленкой, языком: язык, забавно выглядевший в облачении из резины, вошел туда настолько, насколько Машка смогла его высунуть, но колечко разматываться и не собиралось. Вытащив язык, Маша еще раз осмотрела изделие резинопрома со всех сторон, потом перевела взгляд на мой елдак, хмыкнула и только было открыла рот, чтобы что-то сказать, как вмешалась Светка:
— Ой, мам... Смотри... А у папы ослаб...
Член и впрямь от долгого простоя малость скукожился, но Машу это не взволновало:
— Ослаб – поднимем... Делов-то...
— Ой, мам... А можно я? – Светка уже тянула шаловливую ручку к моему добру, опасливо поглядывая на маму.
Однако реакция Маши была однозначной. Шлепнув Светку по руке, она рыкнула: «Брысь! Не твое!», потом грозно глянула на мою, по-прежнему улыбающуюся, морду, на ехидную Светкину и проворчала, мне показалось, уже куда добродушнее: «Вот я вам обоим... Ишь, расшалились...», после чего тяжело вздохнула.
— Ну, попробуем, - и привычно потянулась ротиком к моему дружку. Но вдруг остановилась на полдороге, покосилась чуть смущенно на Светку и повернулась ко мне:
— Коль, поддрочи, а то стоит плохо...
Я приподнял голову. Светка смотрела на мамино лицо, почти нависшее надо мной, во все глаза, с чуть приоткрытым, как у Маши, ротиком, явно ожидая того момента, когда мама приласкает папу прямо перед ее носом. Глянул на Машку, розовую от возбуждения, смотревшую на меня выжидательно, и не увидел в ее глазах такого уж категорического требования. А потому, откинувшись на подушку, слегка хихикнул:
— Маш, ну лениво...
Машка сказала «Тьфу на тебя» и, решительно двинувшись вперед и вниз, сразу же проглотила колышек до самой моей руки у его основания, закрыв своей головой от меня Светкину мордочку, так что я услышал только тоненький, восторженный Светин «Ах!». Сделав два движения вверх-вниз, Маша выпустила член изо рта, пробормотала, глянув на дочку: «Черт с тобой, учись и этому», забрала инструмент в свою руку и заработала всерьез, больше не обращая на Светкино присутствие никакого внимания. Если не считать того, что лицом она была повернута большую часть времени именно к Свете, а не как обычно, ко мне или уж на крайний случай вниз. Да так заработала, что я едва успел поймать момент ее остановить, и то пришлось, зажав рукой ствол под головкой, оттягивать эакуляцию искусственно.
Стоило мне убрать руку, как Машка, хихикнув, ухватилась за член опять и прошлась язычком по головке, дразня. Честно говоря, про Свету я к этому моменту почти забыл, и даже чуть удивился, когда где-то меж моих ног раздался ее голос:
— Мам... А ты языком когда... почему ни дырочку, ни уздечку не трогаешь специально? Папе понравится... Или ты только тогда, когда он у тебя внутри рта?
Эффект от заявления был оглушительный. Я, заржав, опять прижал член под головкой, а Машка, выпрямившись, уставилась на дочь во все глаза.
— Светка, чтоб тебе! Ты что, родную мать учить... – тут Машка немного запнулась, - этому делу вздумала?
Светка тут же опять приняла вид скромницы-отличницы:
— Ой, мам... прости...
И Маша, посмотрев сначала на дочку, потом, немного задумчиво, на мой стоящий член, сменила гнев на милость:
— Говоришь, «папе понравится»? – она задумчиво посмотрела на мое лицо. –
Путешествие без последствий ч.1 
webmaster@3iks.ru