дожидаться, пока она тряпкой сползет с моего члена сама, я выдернул его и потянулся к Машке. Рожа у меня при этом, судя по реакции жены, была достаточно зверская, она даже чуть шарахнулась от меня, но я не собирался сейчас обращать на женские выкрутасы внимания. Точно так же, как Дашку, жестко, почти насильно, я поставил ее в любимую нашу позу. Внутри Машки было суховато, но я не обратил и на это никакого внимания, долбя ее со всего маха. И Машка быстро, на редкость сильно кончила, очень похоже на Дашку, только так и не намокнув толком в процессе, но зато выпустив в конце целую лужу под нас, на простыню.
Оказывая жене дополнительное уважение, я все же проводил ее, не выходя, до самого низа. Где и оставил, все еще постанывающую, вплотную к почти совсем уже тихо лежащей Дашке. Встал на колени и осмотрел поле боя: сестры лежали, уткнув носы в подушки, выставив ко мне чуть раздвинутые ноги и округлые, аппетитные задницы. На Дашке все еще был надет халат, скрученный теперь чуть ли не в веревочку. Засмеявшись, я шлепнул обе попы одновременно: звуки, вызванные шлепками, были тоже одинаковыми: «Ай!»
В этом «Ай» было все сразу: и удовлетворение, и страх поднять голову и посмотреть сестре в глаза.
А мне, почему-то, было совсем не страшно. Конечно, Машка может и устроить скандал: но очень вряд ли всерьез, уж слишком явно она этого хотела сама. Опять же, я им теперь друг с другом любиться точно не помеха, а бабы это ой, любят, только что сам видел... А если продолжим, - тут я еще раз поглядел на Дашкины прелести и непроизвольно облизнулся, - то Дашке мужика не понадобится, что тоже для всех хорошо. В общем, куда ни кинь – все нормально.
Да и бутылочка мартини пришлась весьма кстати. Ведь, как известно, чего только по пьянке не бывает, уже совсем весело подумал я, выдохнул и втерся между лениво зашевелившимися дамами. Перевернулся на спину, запустил руки им в волосы, и они очень похоже заурчали от удовольствия.
А потом все же посмотрели друг другу в глаза. Через мою грудь, пристроившись с двух сторон мне под мышки. Машка по-хозяйски закинула на меня коленку, а Дашка, скромничая, только положила на живот руку. Посмотрели – и захихикали. Сначала чуть смущенно, а потом, отвалившись от меня, захохотали уже в голос, до слез, и все, что мне оставалось, это недоуменно переводить глаза с одной на другую. В глубине души я все же ожидал... Ну, не то чтобы чего угодно, но только не этого.
Все еще всхлипывая от смеха, Дашка передразнила Машку: «Вечер... тебе... хороший», на что получила, тоже сквозь всхлипывания, достойный ответ сестры: «Ага... Потанцевали... Дальше некуда...», и женщины мало-помалу начали успокаиваться. Наконец, Машка повернула голову ко мне:
— Тебе-то хоть... понравилось?
Я хмыкнул:
— А меня, вообще-то, кто спрашивал?
Дамы, переглянувшись, немного посмеялись опять, и Дашка приподнялась на локте, ехидно посмотрела на Машку, потом на меня:
— Ко-о-о-ленька... Ну и у кого... слаще, а?
Я прикрыл глаза, демонстративно пожевал губами, как бы раздумывая, хотя у самого в голове никакой другой мысли, кроме веселого, ласкового «Вот же блядешки!», не было и в помине. И преувеличенно серьезно ответил: «Не распробовал!», чем вызвал сначала ошарашенное молчание, и следом новый приступ веселья, сквозь которое с трудом пробился Машкин вопрос:
— Так ты что, того... Еще хочешь, а?
Я опять изобразил сурьез, а потом, резко перевернувшись на живот, притянул под себя руками головы сестричек и принялся целовать их по очереди, ныряя языком то в один,
Зашли с другом к нему в гости 
webmaster@3iks.ru