направлении от десяти. Когда дохожу до нуля, удаляю последние два слова и просто пишу ей первые три буквы.
Проходит пятнадцать минут, прежде чем мой мобильный телефон снова звонит.
– Забыла про TRO? – спрашиваю я ее.
– Да, но это ничего не меняет. Мы все равно можем встретиться в моем офисе. С моим графиком я не думаю, что у меня будет время для встреч в другом месте.
– Я не стану встречаться в твоем офисе, – просто ответил я, стараясь, чтобы в моем голосе не было никаких эмоций.
– Почему? Он рядом с твоим офисом и практически – самое удобное место для встречи.
– Тебе обязательно нужно знать, почему? Я не стану подвергать себя опасности, вот почему. Не собираюсь нарушать ТРО.
– ТРО будет проблемой, только если ее создам я. Поскольку это я приглашаю тебя, то не вижу проблемы.
– А я вижу еще как. Ты – прокурор. У тебя есть судебный приказ против меня, который распространяется и на твой офис. Здание полицейского управления находится прямо по соседству. Только что, сорок восемь часов назад ты устроила мне засаду самым отвратительным образом. Какую гарантию ты можешь дать мне, что я не попаду в еще одну ловушку, как в пятницу?
Она тяжело вздыхает в трубку.
– Ты должен знать меня лучше.
– Я и думал, что знаю, но только что провел два гребаных дня в больнице. Если хочешь встретиться завтра, найди нейтральное место.
Я закрываю телефон и физически трясусь от гнева и боли. Как она может так поступать со мной? Разве она не знает, что я к ней чувствую? Как она могла подумать, что я когда-нибудь изменю ей? Какие улики она могла увидеть, что заставило ее так себя вести, даже не поговорив со мной?
Воскресенье 10:31 PM
Преодолевая холод, я выхожу на балкон своего номера с водой в бутылках из мини-холодильника. Немного придя в себя после душа, у меня наконец-то появилось время заняться тем, что у меня получается лучше всего, а именно – подумать.
На какой планете приземлился мой самолет два дня назад? – задаюсь я вопросом. И когда вспоминаю последние пятьдесят часов, есть несколько очевидных вещей, и одна из них заключается в том, что я понятия не имею, что происходит.
Дилемма продолжилась вчера рано утром, когда вскоре после моего разговора с доктором появились двое полицейских в форме. После нескольких вопросов с их стороны я был уже готов выложить все начистоту и назвать имена, когда моя консервативная натура прикрикнула на меня, чтобы я держал рот на замке. Если Сьюзи решительна почти до импульсивности, то я, безусловно, аналитик и созерцатель. Быстрые действия Сьюзи хорошо помогают ей в нестабильном зале суда, и поскольку обычно попадает в точку, она может воспользоваться моментом и раскрыть правду. Это почти противоположность моему характеру, поскольку я расставляю все точки над «i» и все черточки над «t». Сьюзи бросается на поле боя сломя голову, чтобы сразиться с противником. Я же предпочитаю ходить на цыпочках и подкрадываться к нему сзади.
Нет, – думаю я про себя, – разговор с полицией – явно нелучшее решение.
Я чертовски не хочу, чтобы хоть слово о том, что произошло в пятницу вечером, просочилось наружу, особенно если за этим каким-то образом стоит этот ублюдок Шмидт. Достаточно того, что обо мне говорили в больнице, но они могли лишь предполагать, что произошло, и что там как-то замешана Сьюзи. Нет, я определенно не хочу, чтобы об этом стало известно, и если бы я выложил все полиции, то потерял бы и тот капризный контроль, что у меня есть.
Молочная ферма 
webmaster@3iks.ru